Рубрики 
(1821 — 1880)
Oтeц eгo был oчeнь извeстный врaч, зaвeдoвaвший xирургичeским отделением в руанском госпитале; мать была родом из старинной нормандской семьи, и от нее Флобер унаследовал свою внешность плотного коренастого нормандца, с крупными чертами лица. Он родился в госпитале и жил там, в квартире отца, до 18 лет. У него с детства было особое влечение к зрелищу болезни и смерти, к сильным и мрачным ощущениям: еще совсем ребенком он тайком перелезал через стену, чтобы рассматривать трупы в зале для вскрытия.
Юношей он привлекал симпатии сумасшедших и идиотов и любил наблюдать больных, как бы подготовляясь к занимавшему его впоследствии изучению нравственного уродства людей, "гангрены жизни". Его всегда влекло к таинственному, ужасному и уродливому.
В 1840 г. Флобер отправился в Париж изучать право, не чувствуя особого призвания к юридическим наукам; жил в Париже довольно уединенно, избегая общества товарищей и посещая лишь нескольких художников, в том числе скульптора Прадье; у него он познакомился с Виктором Гюго и с писательницей Луизой Коле. Занятия в Париже были прерваны в 1845 г., когда умер отец Флобера и вскоре после того его любимая сестра Каролина. Мать его очень страдала от одиночества, и ради нее Флобер легко решился оставить Париж, который он не любил, и занятия правом, мало его интересовавшие.
Он поселился с матерью в Круассе, близ Руана, в своем маленьком живописном поместье, и прожил там до самой смерти, ведя одинокий образ жизни, работая без устали; за всю жизнь он совершил только два продолжительных путешествия — одно по Бретани в 1846 г., другое на Восток в 1849 г., оба раза в сопровождении своего друга Максима Дю Кана.
С 1846 г. Флобер предался исключительно литературе, много читал, задумывал свои будущие произведения, делал подготовительные работы, писал о своих планах и мыслях друзьям. К этому же времени относится начало его романа с Луизой Коле. Это была его единственная серьезная привязанность, длившаяся восемь лет, с промежутками, временными разрывами и примирениями. В 1849 г. он объездил Египет, Сирию, Палестину, Грецию; особенно сильное впечатление, как это видно по его собственным описаниям, произвели на него пирамиды и сфинкс.
Первый его роман, "Мадам Бовари", появился в "Revue de Paris" в 1856 г., против Флобера возбужден был процесс за оскорбление этим романом общественной нравственности; после горячих судебных прений он был оправдан.
Конец жизни Флобера был печальный: он страдал тяжелым нервным недугом, был мрачен и раздражителен, порвал отношения с лучшим своим другом, Максимом Дю-Каном; мать его умерла, материальное положение ухудшилось, так как значительную часть своего состояния он уступил бедным родственникам.
Полного одиночества Флобер не испытал в старости, благодаря нежным заботам своей племянницы, м-м Комманвиль, а также дружбе с Жорж Санд; большое утешение доставлял ему также Гюи де Мопассан, сын одной из его подруг детства; Флобер заботился о развитии его молодого таланта и был для него строгим и внимательным учителем. Болезнь и тяжелый литературный труд рано истощили силы Флобера; он умер от апоплексического удара.
В 1890 г. ему поставлен в Руане памятник, работы известного скульптора Шапю. Литература была исключительным интересом Флобера; все остальное, всякие общественные и политические интересы он презирал и клеймил кличкой буржуазности, что для него было синонимом глупости. Жизнь интересовала его только как материал для литературы, как поле для наблюдений; литература имела для него самодовлеющее значение, помимо проповеди каких-либо идей и выяснения смысла жизни.
Его миросозерцание сводится к обличению тупости ненавистных ему буржуа, без указания положительного идеала. Флобер — реалист по своей прирожденной гениальной наблюдательности, по уменью докапываться до самых скрытых психологических мотивов в поступках людей; сила его реалистического таланта усугубляется его глубоким пессимизмом, доходящим до мизантропии и до странного, болезненного влечения к созерцанию тягостных, уродливых зрелищ.
Именно потому, что его раздражала и возмущала тупость людей, он постоянно искал ее проявлений, тщательно запоминал свои наблюдения и с особым наслаждением воссоздавал "гангрену жизни" в своих романах.